Жена в наследство. Книга вторая  - Елена Счастная

Скоро мы свернули на другую боковую дорожку, что убегала в глубь тёмной безлистной рощицы. И я по-прежнему не понимала, куда мы двигаемся. Плащ уже почти насквозь промок, по шее текли холодные дорожки, а дождь становился всё сильнее. И тут сквозь сумерки, отражаясь в рябой глади небольшого пруда или озерца, проступила огромная мельница. Её крылья крутились только едва-едва. Наверное, даже замедлялись, потому что ветра почти не было. Хилберт уверенно направил коня в её сторону по еле заметной среди жухлой травы тропе.

– Там живёт кто-то? – Я слегка повернула к нему голову.

Незаметно было, чтобы внутри горел огонь. А к заброшенным сооружениям и перспективам в них переночевать у меня было не слишком положительное отношение.

– Постоянно – нет. В антрекене встречаются порой такие мельницы. За ними присматривают назначенные йонкером жители ближайшего города или деревни. И получают за это вознаграждение. А мельницы выполняют свою роль – откачивают воду. И служат временным жильём для путников. Там есть всё необходимое. За этим следят.

– И её до сих пор никто не разграбил? – слышать подобное для меня было немного дико.

– Нет. Это не принято. Да и ничего особо ценного в ней не хранится.

А в моём мире её скорей всего давно уже вычистили бы, унесли всё, что не приколочено. А что приколочено, отодрали бы гвоздодёром и всё равно унесли.

Оставив покрытого попоной коня под небольшим навесом, мы ввалились под крышу, и Хилберт плотно закрыл щелястую дверь, которая не могла совсем защитить от брызг дождя, что находили, где бы просочиться. У порога было сыро. Внутри – темно и шумновато от вяло ворочающегося где-то в вышине механизма мельницы. Хилберт неожиданно резко сдёрнул с меня насквозь мокрый плащ и бросил на лавку в стороне. Почти на ощупь отыскал где-то сбоку от двери дрова и прошёл дальше.

– Подождите, – бросил. – А то переломаете ноги.

Он быстро разжёг огонь в ненадёжной на вид печурке, запалил свечи в простом жестяном канделябре – и сразу стало лучше. Я стояла у двери, наблюдая за уверенными движениями мужа, и мелко содрогалась от подступающей к промокшим ногам сырости. Всё же я долго плелась по мокрой траве, прежде чем натолкнулась на Хилберта. Но теперь можно стало пройти дальше. Ближе к огню.

– Идём наверх. – Йонкер махнул рукой в сторону узенькой лестницы, которая и правда вела на второй ярус мельницы. – Там будет тепло. Скоро.

Я пошла вперёд, всё ещё стуча зубами, а он – за мной. И я ощущала физически, как он меня разглядывает. Как грызёт его сдерживаемое нетерпение расспросить обо всём, что случилось: и в Грутвивере, и после – когда меня забрал Тейн, открыто, явно обозначая свои права на Паулине и бросая вызов моему мужу.

Наверху оказалось, конечно, не слишком уютно. Но, наверное, переночевать и правда можно, прежде чем ехать обратно. Грубые полки на стенах с какими-то мешочками и простой посудой на них. Тюфяки, брошенные на низенькие лежанки, но, что странно, даже чистые на вид. Похоже, за мельницей и правда приглядывали. Тепло от печурки медленно поднималось ко второму ярусу, и я начала согреваться. Хилберт пошарил на полках, отыскал какую-то крупу. Из седельной сумки достал слегка чёрствый хлеб. Вручив всё мне, сходил наружу и принёс воды.

А пока мы вместе пытались сляпать что-то вроде ужина, он принялся за расспросы.

– Что случилось на площади? – поднял на меня взгляд. – Мне недосуг было слушать Алдрика слишком долго. Да и он был не в том состоянии…

– Напали порождения. Я нашла источник зова, который привёл их в Грутвивер. Это была девушка. Точно девушка. Но я не видела её лица. Её поймали?

– Мне об этом ничего не известно. Стало быть, нет.

Хилберт покачал головой, задумчиво помешивая ложкой не слишком аппетитного вида кашу в миске. В другое время есть такую я, пожалуй, и подумала бы. Но сейчас делать нечего. Я готова была слопать и это.

– Мне кажется, я догадываюсь, кто она. Но не могу быть уверена.

– Я не слышал о женщинах с таким же Знаком, как у вас, – задумчиво проговорил йонкер. – Иначе это стало бы известно Совету. А уж они не упустили бы возможности получить такой Ключ.

– Значит, Орден что-то проглядел. – Я пожала плечами и начала есть, слегка обжигаясь.

Что ж, вполне сносно.

– Или кто-то постарался скрыть ценный Ключ. И кажется, таким образом хотели выманить вас и забрать тоже. Они знали, что вы услышите и найдёте. Не сумеете пройти мимо: любопытство и неуёмный нрав не позволят. – Взгляд Хилберта стал слегка насмешливым. Но без злобы.

– Мне кажется, следы нужно и дальше искать в Грутвивере. Мне попалась в местном храме одна занимательная служительница. Думаю, она что-то знает об инициации Паулине. А возможно, и ещё о чём-то. К тому же неподалёку гарнизон Стражей?

– Да. – Йонкер кивнул. В его голосе почудилась горечь. – Я служил там когда-то.

– И оттуда был любовник Эдит, – добавила я.

– Любовник? – Хилберт наморщил лоб. – Я слышал, что у вашей сестры…

– Не моей, – оборвала я его с лёгким раздражением.

Йонкер покривил губами, но спорить не стал.

– У сестры Паулине был возлюбленный среди местных Стражей. Но чтобы у них всё зашло так далеко…

– Я нашла её переписку в поместье дер Энтин. Если мы доберёмся до Грутвивера, я покажу вам. Письма остались на постоялом дворе. В моих вещах.

– Мы обязательно доберёмся. – Йонкер отставил в сторону пустую миску. – Здесь нас никто сегодня не найдёт.

То ли успокоить попытался, то ли предупредить… Я не стала выказывать сомнения: у нас ещё достаточно времени, чтобы обсудить всё подробнее. И решить, что делать дальше, в каком направлении двигаться. Но в том, что сестра Паулине имеет ко всему некое отношение, у меня сомнений уже не оставалось.

После ужина я собрала посуду и ополоснула в подогретой воде. Нехорошо оставлять за собой бардак. Неуважительно к тем, кто присматривает за мельницей, и тем, кто вдруг остановится здесь тоже после нас. Пока я убирала миски на полку, Хилберт спустился, чтобы подкинуть дров в печь.

Выгадав момент, я стянула с себя сыроватое платье, оставшись в сорочке: уж лучше так, хоть и неловко слегка. Потом, прислушавшись, не идёт ли ещё Хилберт, решила умыться: благо тёплой воды осталось достаточно. Царапину на щеке защипало, а в голове сразу вспыхнули воспоминания о сегодняшнем дне. Да уж, он норовил занять первую строчку в топе самых нервотрёпных в этом мире.

Слушая поскрипывание механизма мельницы, я задумалась и вздрогнула, когда Хилберт вновь оказался рядом. Выпрямилась резко, едва не опрокинув таз с водой. Только и успела слегка промокнуть лицо найденным тут полотенцем.

– Нельзя так подкрадываться, – укорила йонкера.

И отпрянула слегка, когда он положил руки мне на талию, почти обжёг прикосновением через ткань сорочки.